Я не доллар, чтоб всем нравиться.
Он купил ее и сразу понял, что она живая. Она дышала свежестью, юностью и восторгом от встречи с ним. Он радовался как ребенок, что ему досталась такая веселая, задорная и теплая. Такая живая. Он отдавал ей много времени, заботился, ухаживал, вскоре между ними возникла нежность, а потом и преданность. Друзья посмеивались над ним, не понимали его увлеченности ею, говорили - это всего лишь мертвое дитя конвейера. Но он видел - она живая, и лишь улыбался в ответ. Приглядитесь, говорил он, всмотритесь в нее, она светится жизнью. Каждое утро она встречала его радостным возгласом и легким подмигиванием. Каждые выходные он, в благодарность, прихорашивал ее. Ведь ей, как и всякой женщине, хотелось быть красивой. Впрочем, она и так была красива, она всегда сияла, сверкала на солнышке, и не меркла даже в дождик. Однажды ее попытались украсть, и тогда она позвала на помощь. Он примчался сразу и спас ее, отбил у чудовищ, видевших в ней лишь наживу. Так появилась любовь. Друзья подшучивали, но уже по-доброму. Некоторые даже повнимательнее присмотрелись к своим.
А потом случилась авария. После, он часто просыпался ночью, с тоской вспоминая ее стон. Им пришлось расстаться, совсем не на долго. Ей нужно было помочь. Жизненно важные детали не были задеты, но покорежило ее сильно.
Они встретились снова спустя всего месяц. Он забирал ее из ремонта, полный радости и предвкушения. Получив ключи бросился к ней и вдруг с ужасом понял, что она мертва. Она не дышала радостью, не светилась, не жила. Кусок свежеокрашенного металла. Пустые окна, глухой, отвратительно пахнущий сервисным смрадом, салон. Она стала ему противна.
Лишившись жизни, она превратилась одну из в тысячи полезных, но бездушных кусков металла и пластика. Он продал ее, довольно быстро и без всякого сожаления. Долго искал потом другую, такую же, меняя множество моделей и марок. Искал еще одну светлую, юную и живую. Но так и не нашел…
А потом случилась авария. После, он часто просыпался ночью, с тоской вспоминая ее стон. Им пришлось расстаться, совсем не на долго. Ей нужно было помочь. Жизненно важные детали не были задеты, но покорежило ее сильно.
Они встретились снова спустя всего месяц. Он забирал ее из ремонта, полный радости и предвкушения. Получив ключи бросился к ней и вдруг с ужасом понял, что она мертва. Она не дышала радостью, не светилась, не жила. Кусок свежеокрашенного металла. Пустые окна, глухой, отвратительно пахнущий сервисным смрадом, салон. Она стала ему противна.
Лишившись жизни, она превратилась одну из в тысячи полезных, но бездушных кусков металла и пластика. Он продал ее, довольно быстро и без всякого сожаления. Долго искал потом другую, такую же, меняя множество моделей и марок. Искал еще одну светлую, юную и живую. Но так и не нашел…
Весело когда в семье две машины одна девочка, другая мальчик. Очень хорошо видно тогда отличия их характера и причуды.
Прикольно бывает, когда ставишь на сигнализацию, потом доходишь до дома а машинка начинает кричать и требовать чтобы ты кней вернулся) протрешь стеклышко и она успокаивается)
А еще ночью, бывают истеричные тачки(как не настраивай сигналку) которые дергаются от каждого шороха, а бывают спокойные и уравновешеные.
мерси, мерси
моя спокойная, все больше помалкивает, если хозяйка кнопки не путает